Три года назад харьковчане Владимир Рожков и Оксана Погорелова выкупили бывший детский лагерь, чтобы обустроить на его месте базу отдыха. Не получилось — будущий бизнес-проект превратился в благотворительный: предприниматели отдали домики для временного жилья внутренне перемещённых лиц. Теперь они считают это неактуальным и просят переселенцев выехать из «Ромашки» к началу лета. «Мы подставили своё плечо, не хочется подставлять ещё и шею», — объясняют владельцы.
В Донецке Наталья жила возле аэропорта. Выехать в Харьков, где тогда работал муж, решила в июле 2014 года. Но не из-за обстрелов, а из-за того, что в городе закрыли все банкоматы.
«Я ехала сюда с грудным ребёнком, чтобы снять денег и вернуться, — вспоминает Наталья. — Переночевала в гостинице. А утром звонит наш кум — он живёт в Харькове. Говорит, собирайся, я отвезу тебя в «санаторий». И привозит меня сюда, в «санаторий». Через два часа я звоню и говорю, что, если меня сейчас не заберут, я уйду домой пешком. Но куда?»
Вместе с ребёнком и мужем Наталья осталась в «Ромашке», позже из Донецка выехала и старшая дочь. Условия — тесные комнаты, много людей — пугали только поначалу. Семья привыкла, и Наталья устроилась администратором лагеря. Она занимается вопросами переселенцев, раздаёт помощь гуманитарных организаций и решает конфликты.
«Кто сюда только не приезжал! Было всякое. Даже «скорую» вызывали. Помню, поселила хлопца под свою ответственность. А он не работал, пил целыми днями, привёз жену беременную, такую же. Попросили их выехать, даже задолженность по свету простили, лишь бы они не задерживались», — рассказывает администратор.
Несмотря на конфликты, жизнью в «Ромашке» Наталья довольна. Радостно вспоминает об успехах бывших постояльцев.
«Две женщины, которые здесь жили, прошли курсы по переподготовке, получили грант и теперь занимаются маникюром. Грантовые деньги им даже жильё покрывают. Другая переселенка открыла свою парикмахерскую», — рассказывает администратор.
Новость о закрытии лагеря её расстроила. Уверена, что зарплаты мужа вряд ли хватит на новое жильё.
«Купить квартиру — дорого, снимать — тоже. Ехать в деревню смысла не вижу. Где мы будем работать? Нигде! Будем как-то оставаться в Харькове. Как — пока ещё не знаем», — разводит руками Наталья.
Соседка Натальи Ольга Симанкова из Стаханова Луганской области уже ищет съёмное жильё.
«Для нас это удар, — говорит о закрытии лагеря Ольга. — Потянуть квартиру очень тяжело. Нам показывали уже одну за четыре тысячи. Обои висят, мебель старая. А когда хозяева узнали, что мы переселенцы с тремя детьми, вообще отказались сдавать».
В семье трое сыновей — семи, 12 и 18 лет.
«Здесь за свет и дрова на отопление мы платим 2800, переселенческих денег — 2400. Снимать квартиру — это отдавать всё, что зарабатывает муж. А он время от времени работает на стройке», — жалуется Ольга.
Дома осталась трёхкомнатная квартира. Но семья уверена, что возвращаться в Стаханов не будет. «Там психологически трудно, противно», — подбирает Ольга слова. В «Ромашке», среди переселенцев, ей комфортнее.
«Всё-таки мы от местных отличаемся», — считает Ольга. С ней соглашается и пенсионерка Людмила Амосова. Вместе с мужем она переехала из Горловки Донецкой области.
«Здесь хорошо, не хочется выезжать, — улыбается Людмила. — Но сколько можно? Оксана с Володей нам всем и так очень помогли. Будем ехать или к детям в Изюм или в Бахмут — там есть варианты подешевле. Как только снег сойдёт, начнём собираться».
Два года в «Ромашке» живёт Елена Москалёва из города Енакиево Донецкой области. Сюда она, инвалид детства, сначала приехала сама, потом привезла и бабушку. В отличие от соседей Елена не жалуется на закрытие лагеря.
«Не знаю, как, но квартиру точно потяну, — рассуждает девушка. Вместе с бабушкой они живут на социальные выплаты. — Знаете, какое отношение к переселенцам? Не каждый хочет брать. Ещё я не умею врать и сразу, ещё по телефону, говорю хозяевам, что я инвалид. Тем более не хотят брать. Но до лета что-то найдётся».
Некоторые семьи уже выехали из «Ромашки» — кто-то снял жильё в Харькове, кто-то вернулся домой. Сейчас два двухэтажных домика занимают около 60 человек. Всего же за три года лагерь «Ромашка» принял около пяти тысяч переселенцев. В «номерах» жителей лагеря есть свой душ и туалет. Кухни нет, рядом с кроватями — холодильники. Готовят переселенцы в этих же комнатах, пользуются мультиварками.
.jpg)
Содержание лагеря поначалу полностью лежало на хозяевах.
Позже помогали благотворительные организации. Грантовые деньги закончились ещё год назад, поэтому сейчас переселенцы частично оплачивают электроэнергию и отопление. Владимиру Рожкову и Оксане Погореловой «Ромашка» обходится в 50 тысяч гривен в месяц. Они решили больше не принимать в лагере переселенцев, даже если снова найдётся донор.
«Мы отдаём эти деньги как семья, они не лишние, — объясняет Владимир. С Оксаной они занимаются строительным бизнесом. — Когда нужно было, мы подставили своё плечо, не хочется подставлять ещё и шею».
Предприниматели считают, что помогли переселенцам, насколько могли. Чтобы у них было время найти новое жильё, лагерь планируют закрыть не раньше июня. Как и планировали три года назад, здесь намерены обустроить базу отдыха.
«Свой долг мы уже выполнили. Те переселенцы, которые хотели, давно устроились — нашли работу и жильё. Они теперь такие, как все, — считает Оксана Погорелова. — Это уже неактуально. Ситуация с переселенцами исчерпала себя».
Юрист благотворительного фонда «Восток-SOS» Алёна Лунёва отмечает, что в компактных местах проживания переселенцы часто становятся зависимы не только от бесплатного или дешёвого жилья, но и от благотворителей, которые направляют туда помощь.
«Такая ситуация во всех областях, где разместили переселенцев — должны были на короткий, а вышло на длительный. Но дело в том, что это всё равно когда-то прекратится. В «Ромашке» нельзя жить вечно. Люди, которые там находятся, должны это понимать. В том, что их заранее просят выехать, я не вижу никакого нарушения права», — уверена Лунёва.
По её мнению, переселенцев, которые не устроились, вряд ли можно назвать иждивенцами.
«Иждивенчество культивируется тем, что человек не должен работать, его и так будут селить и кормить. Тогда он теряет некоторые свои социальные навыки. Поэтому создание компактных мест проживания не приветствуется. В то же время нужно обращать внимание на то, что государственных программ размещения переселенцев нет», — добавила она.
По официальным данным, в Харьковской области зарегистрированы почти 200 тысяч внутренне перемещённых лиц, 119 тысяч из них — в Харькове.
Фото: Павел Пахоменко
Читайте также другие публикации проекта Переселенцы.Live.
