Я тоже предлагаю вспомнить ушедший 13-й год, но с поправкой на «Старости» — не с «двадцаткой» впереди, а с цифрой 19. 1913 год историки считают временем высшего подъёма Российской империи. Оставил этот год свой след и в истории Харькова. Для того, чтобы найти «приветы» столетней давности, нужно всего лишь пройтись по центральным улицам города
Речь пойдёт об архитектуре Харькова родом из 1913 года. Я, конечно, не буду останавливаться на каждом здании, построенном сто лет назад, — их было несколько сотен, да и не каждый дом стоит внимания. Остановлюсь вкратце лишь на трёх, ставших если не символами Харькова, то, во всяком случае, знаковыми для города.
Начну по порядку. В канун 1913 года один из старейших харьковских банков — Купеческий — переехал в новое огромное здание. А весной 13-го состоялось торжественное открытие соседствовавшей с банком гостиницы «Астория» — она занимала с седьмого по четвёртый этажи, на втором и третьем располагались конторы, а на первом было финансовое учреждение. В советское время это здание было известно харьковчанам как дом «Мелодия» — в нём находился одноимённый магазин, в котором торговали грампластинками и музыкальными инструментами. Вывеска с надписью «Мелодия» сохранилась на доме до сих пор.
Гостиницы в этом монументальном здании нет со времён Октябрьской революции. Газеты столетней давности восхищённо описывали её как «устроенную на вполне европейский лад, со всевозможными удобствами и усовершенствованиями».
Вот что писала об «Астории» одна из самых популярных харьковских газет «Южный край» в номере от 18 марта 1913 года:
«... в ней 87 номеров разной величины; есть небольшой ресторан только для живущих в ней, библиотека и проч.; два подъезда, два лифта, которые в работе целые сутки. Обстановка «Астории» производит, действительно, впечатление приличием и хорошим тоном».
Интересно, что через каких-то три месяца содержатель гостиницы, господин Лавров, возражая против наложенного на «Асторию» городскими властями обложения в 4000 рублей ежегодно, утверждал, что для такого налога удобств в его гостинице вовсе недостаточно. В соседнем «Метрополе» (он находился в самом начале Пушкинской улицы, на его месте сейчас жилой дом с аптекой), дескать, есть номера куда роскошнее, а между тем хозяин гостиницы платит на 600 рублей меньше. Кроме того, «Астория» находится на высоких этажах, а подъёмные машины, то бишь лифты, «вследствие плохого их устройства, часто портятся».
Но не гостиницей был славен дом Купеческого банка. Это было грандиозное для начала ХХ века здание, небоскрёб. Кроме того, дом был одним из первых в Харькове монолитов на каркасной железобетонной основе. Такая конструкция позволяет придавать сооружению любую форму внешне и уходить от жёсткой внутренней планировки, меняя её по своему усмотрению. Спустя полтора десятилетия по той же технологии построят здание, которое до сих пор прочно ассоциируется с Харьковом, — Госпром.
К первому десятилетию ХХ века обороты харьковского купечества достигли внушительных размеров, а банк, кредитовавший торговое сословие города, ютился в маленьком домике на Павловской площади, построенном ещё в начале века XIX-го. Харьковские коммерсанты решили выстроить на его месте грандиозное здание, соразмерное их коммерческому размаху и запросам. Был объявлен конкурс.
Вторую премию получили молодые архитекторы из Петербурга Николай Васильев и Александр Ржепишевский. Они предложили несколько вариантов будущего банка, и именно их проект покорил харьковских купцов.
.jpg)
Начало прошлого века — это господство модерна, стиля, покорившего Европу, США и дошедшего до России. Разновидностей модерна было множество, только на центральных улицах Харькова можно найти дома, построенные по крайней мере в трёх его вариантах, это тема отдельного исследования.
Молодой архитектор Николай Васильев, выпускник Института гражданских инженеров и Петербургской академии художеств, увлекался тем его североевропейским «подвидом», который пришёл в Россию из Финляндии и Прибалтики. Его ещё называют «северным романтизмом». Васильев обычно работал в паре: он делал эскиз как художник, а его коллега разрабатывал план здания и технические задачи. Так, в союзе с Алексеем Бубырем он построил дома в Петербурге и Ревеле (Таллине).
Для харьковского проекта напарником Васильева стал его однокашник по Институту гражданских инженеров Александр Ржепишевский. Вместе они в 1909 году создали проект Купеческого банка, который в итоге и воплотили на теперь вновь Павловской площади.
Это серое, мрачноватое монументальное здание вроде бы не из наших широт пришлось Харькову впору. Как и другие дома, построенные после Купеческого банка Ржепишевским, его легко вычислить по оригинальному почерку архитектора. Он приехал в Харьков наблюдать за строительством — да так и остался, тем более что один за другим пошли заказы. Более того, Ржепишевский и Васильев что-то не поделили, рассорились, скандал даже вышел на публику.
Васильев жил в столице империи, после Октябрьской революции уехал в США, где стал респектабельным архитектором. Умер в 1958 году 82-летним стариком.
Ржепишевский жил в Харькове, в 20-м году, влюбившись, согласно легенде, в Крыму на пороге эмиграции в молодую барышню, москвичку, решил остаться. Вместе они приехали в её родную Москву. Там архитектор и умер в 1930 году в безвестности 50-летним.
Что послужило причиной распри на заре ХХ века между двумя талантливыми архитекторами, осталось загадкой истории. И почему-то забылась фамилия одного из соавторов здания Купеческого банка Васильева. Как-то уж повелось, что с этим сооружением ассоциируют прежде всего архитектора Ржепишевского.
В следующей части я расскажу о северогерманском следе, появившемся в архитектуре Харькова в 1913 году.
