Начинается день рождения Пушкина, он же День русского языка регионального значения (он установлен облсоветом два года назад) - с традиционного возложения цветов и чтения стихов.
Коренной харьковчанин Сергей Батанов удивляется ажиотажу последних лет. Говорит: за два десятилетия, что он ходит к памятнику в этот день, здесь никогда не было больше десятка людей. Хотя уверен: Харьков всегда любил и ценил классика русской поэзии.
Сергей Батанов: «Харьков - это вообще город пушкинский, здесь был культ Пушкина всегда. Всегда, хоть Пушкин в Харькове и не был, но я застал еще бабушек, которые постоянно обсуждали, где Пушкин останавливался: то ли в гимназии Раевской, то ли во 2-й городской гимназии».
Классик современный прибывает внезапно. Как всегда, экстравагантен, несмотря на возраст: через полтора месяца ему 75. Прежде всего, заходит в соседний книжный магазин.
- Сохранился? Ну, я зайду туда, ребята.
Поэт говорит: испытывает к магазину, который когда-то назывался «Поэзия» особые чувства: во времена перестройки читал там стихи. Сейчас Евгений Евтушенко показывает новую книгу «Весь Евгений Евтушенко».
- Правда, это фильтрованный Евтушенко, но я сам его фильтровал. То есть то, что я сейчас могу, считаю лучше.
Представляя собственную антологию, поэт ненавязчиво соединяет себя и виновника сегодняшнего торжества.
Евгений Евтушенко, поэт: «Знаете, мне так неловко, я просто покраснел, говорю, только у Пушкина же выходила такая книжка, значит, я второй человек, у которого такая книжка вышла. Ну, мне директор Центра мне говорит: «Евгений Александрович, Вы сейчас еще больше сейчас покраснеете, потому что у Александра-то Сергеевича через 100 лет после смерти вышла такая книжка, а при жизни никто не держал такую книжку стихов».
Возле памятника поэту Пушкину поэт Евтушенко говорит обо всем: о нелегкой судьбе поэта, о шестидесятничестве, себя и Александра Сергеевича называя первыми, о Маяковском, который хоть и низвергал Пушкина, но тоже его наследник, о стихах. Ну и сами стихи. Хотел почитать свежие об Александре Сергеевиче – оказалось, в сборник они не вошли. Пришлось читать из старого.
Евгений Евтушенко:
А у Пушкина не было детства совсем,
Будто он посрывал от обиды со стен
Все портреты: и матери, и отца,
Не оставив родительского лица.
По ходу находит опечатку.
- Вы знаете, здесь опечатка. О, Господи! Это болезнь, потому что вместе с цензурой вышвырнули и корректуру.
Смотрите фоторепортаж.