Дом, в котором жила Мария Бунт-Лысенко, школу, где преподавала, места, где собиралась местная «Просвіта» - отыскать на валковской земле то, что когда-то имело отношение к учительнице, когда прошло уже больше половины столетия, сложно. Но в сорок первом, когда советские войска отступали, именно в родных Валках осталась ждать прихода оккупантов Мария с сыном-подростком.
Ярослав Бунт, сын Марии Бунт-Лысенко: «У меня было все на глазах».
В годы оккупации Мария не сдавалась: она развернула активную общественную деятельность. Стала одной из тех, кто основал в Валках отделение национального общества «Просвіти».
Татьяна Сильванская, ученица Марии Бунт-Лысенко: «Во время войны считалось, что «Просвіта»... Во-первых, они выдвигали идею независимости Украины. То есть, они добивались того, что мы сейчас имеем. Это были люди, которые…они уже были, а их время еще не наступило».
Сергей Веприцкий, адвокат: «Сотрудники СБУ – если бы они были сотрудниками КГБ – я глубоко сомневаюсь, что они бы простили, именно простили, Марии Тимофеевне - с их колокольни - поступок, что вдруг она вступила в общество «Просвіти» - национальное общество, стала говорить на украинском языке и воспитывать украинских детей. Даже в такой сложной обстановке».
«Пособничество оккупантам» - так звучало обвинение в адрес Марии Бунт-Лысенко. Сразу после войны учительницу судили «за измену Родине». Приговор – 10 лет лагерей. Из Мордовии она писала детям:
19 августа 1951
«Ты спрашиваешь меня, можно ли ко мне приезжать – не приезжай, свиданий нет... Хотелось бы научиться не реагировать внутренне, сделаться совершенно спокойной, но очевидно это для меня невозможно. Только относительно (хотя абсолютных понятий нет) по сравнению с тем, что я была, я стала более черствой к окружающим меня людям...»
Сын все-таки договорился о встрече с матерью. Когда увидел - не узнал. Вспоминает: «Мама была похожа на скелет». Через пять лет заключения в Мордовском лагере она умерла. Ей был пятьдесят один год.
Михаил Бунт, внук Марии Бунт-Лысенко: «Память о ней - ее биография, ее жизнь…Мой отец и его брат – они нам ее передали».
Реабилитировать Марию ее близким удалось только с четвертой попытки. Первую апелляцию подавали еще в сорок шестом, сразу после приговора. Второй отказ получили в восемьдесят пятом, третий - уже во времена независимости Украины.
Для адвоката Сергея Веприцкого выиграть дело было вопросом не только профессионального утверждения, но и чести.
Сергей Веприцкий, адвокат: «Нам часто приходится сопровождать материалы и представлять интересы и в реабилитации. Но в этих случаях не было отказов. И в том числе и во время независимости Украины. Процессуально это дело поднять – это на профессиональном языке – крайне тяжело. Его поднять практически невозможно. Нужно собрать такой объем информации, который позволит прокуратуре, в том числе, принять решение о возбуждении вновь уголовного дела по вновь открывшимся обстоятельствам».
«По вновь открывшимся обстоятельствам» Харьковский апелляционный суд в октябре оправдал Марию Бунт-Лысенко. Спустя шестьдесят один год она стала не «предателем родины», а «жертвой политических репрессий».
