Осталось меньше суток до того, как мы все вместе упрёмся в последний день календаря цивилизации майя. Некоторых пугает, что индейцы таким образом как бы намекнули, что в этот день мир упрётся не только в конец их календаря, но и в конец в принципе. «МедиаПорт» расспросил о снах, мыслях, планах и предчувствиях тех, кто в силу особенностей профессии время от времени покидает реальность:))
«Я просто удивлён: если столько людей верят в конец света, почему никто долгосрочных кредитов не взял? Если б я верил в конец света, я бы пошёл и взял кредит. Ну а чё там? Если ты уверен, что всё закончится, возьми денег — оттянись по полной. Массовая паранойя есть, а массового прихода в банки нету. То есть что-то в этом такое… Верим, но как-то так… Если честно, мне просто до лампочки: будет, не будет… Меня спрашивают: «А что ты будешь делать, если настанет конец света?». Я говорю: «Знаете, у меня есть фонарик и запасные батарейки — и меня не чешет».
Важно, как всё произойдёт. Если всё накроет какая-нибудь волна и все сгорим, то и не успеешь даже особо что-то поменять. Если будет растянутая пластинка, то не пошёл бы на улицу погулять с друзьями, потому что мародёры, ещё какой-то бред… Сидел бы дома.
В принципе, я так живу, как будто бы в последний раз. И так каждый день. Мне более или менее комфортно каждый день. В общем и целом, мне вообще-то всё нравится, то есть я бы особо даже ничего не менял. Кому-то действительно нужно устроить трындец в жизни, чтоб до человека наконец-то дошло, что жизнь — она сейчас, а не когда-то потом. В этом смысле помогают всякие бумажки. Сдаёшь кровь на анализ, а тебе говорят: «Тебе жить два года осталось». Ну и человека немножечко меняет. И он начинает понимать, что не этого он хотел, не просыпаться с бодуна непонятно с кем.
Природа, на мой взгляд, поумнее и посложнее наших циферок, которые мы прилепили к какой-то дате.
Если бы знал, что вот он, конец света, идёт, я бы рисовал то, что обычно. Какого-то послания последнего я бы не рисовал, потому что смотреть-то будет некому.
Если присмотреться, задуматься, народ привык жить в панике. Без паники паника начинается: «Ничего плохого не передают по новостям, значит конец надвигается. Нас к чему-то готовят, нас от чего-то берегут, нам всем конец!». Короче, чем дальше от телека, тем лучше».
«Пупок человека — это центр тела, шрам его рождения. Вот у мира тоже где-то есть шрам рождения. И не только шрам формы Земли, но и смысла жизни. Такой как бы философский центр, где нет ни добра, ни зла, центр полного молчания. Так вот вопрос о конце света оттуда как раз. Это всё равно, что электродом в пупок ударить.
И мне нравится, что вот этот конец света, который объявили на 21 декабря, самый распиаренный, он бодрит всех, бодрит медиа. Все задумались о смерти. Неплохо об этом задумываться. Вот мне кажется, что вместе умереть гораздо веселее, чем поодиночке, как мы умираем. Каждый всё равно в любом случае умрёт. Но это так скучно. А так, все вместе, гурьбой, возьмёмся за руки, ядерные вспышки солнца… Это круто. Я за!
Хотелось бы, чтоб это было не так мучительно. Я бы хотел, чтоб это был огромный взрыв, так, чтоб всё снесло, — да и всё. Я взрывы вообще люблю… в фильмах.
Конечно, лучше бы после праздников.
Для многих людей это будет освобождение. И я их прекрасно понимаю. Сам я не особенно радуюсь жизни, потому что только то и делаю, что выживаю. Я сейчас не занимаюсь искусством, творчеством. Я думаю только, как бы достать денег на семью. Мне это уже порядком надоело. Поэтому я бы с радостью посмотрел на момент уравнивания всех людей перед смертью. Моя какая-то такая внутренняя… совесть этого требует.
В детстве я часто играл в смерть. Пытался её представить. Ложился на ковёр и пытался умереть. Пытался представить, что меня нет. Ты не делал так ни разу? Но вот самого осознания того, что меня нет, я так и не почувствовал. Я не верю в то, что меня нет и не будет. Даже после смерти. Поэтому в этом смысле я спокоен.
Может, пойду и сделаю серию работ типа «Камасутры»… «1000 и 1 способ встретить конец света». Идея заманчивая. Надо как-то с этого простебаться, проорать… иначе никак».
«21-е? Мне просто смешно об этом говорить. По поводу всей этой шумихи моё мнение такое: это бизнес. Не секрет ни для кого, что в Украине десятки, а, может быть, и сотни людей заказали себе бункеры. Тысячи людей запасаются провизией. Но даже не в этом есть самый главный бизнес-план тех людей, которые это распустили. Самый главный план в том, чтобы люди чувствовали себя живущими последние дни, не заботились о потомстве, не откладывали на завтра, на учёбу детям, а тратились.
Ровно 20 лет назад я видел сон. Пляж. Море. Над морем восходит солнце. И вдруг я вижу, что оно как-то быстро взошло и пошло вверх. За ним второе солнце начало восходить, а за ним третье, четвёртое… Восходы «солнц» начали ускоряться и образовали вокруг земли огненный пояс, ровно вертикальный. А люди на пляже играют в волейбол, пьют напитки, загорают и не видят этого. Один я вижу. Тогда я крикнул на весь пляж: «Люди, вы что, не видите?! Смотрите!». Все повернулись на этот огненный пояс. Я протянул руку, чтоб показать его. И ровно когда я палец выбросил вперёд, все люди и я вместе с ними очень резко оторвались от земли и образовали вокруг земли ещё одну сферу. Сначала живущие. Потом все умершие добавились к нам, и мы чуть выше поднялись. И вокруг земли образовалась сфера из людей, которые жили во все времена. Это не было страшно, это не был кошмар, нам было приятно и спокойно. Было ощущение, что я вижу всех, а все видят меня… На следующий день меня пригласили в театр Шевченко — и я стал тем, кто я есть сейчас».
«Такое мероприятие, как конец света, в сегодняшней моей инкарнации лично мне совершенно не нужно. Мне приятно думать о том, что впереди целая вечность. Что у меня, как у всякого человека, есть возможность ещё много раз родиться. Моей душе уготовано набраться ещё много опыта, взрослеть, развиваться, и меня это очень греет. Поэтому вот такой ни с того, ни с сего «занавес»… Нет, мне этого не надо.
Но с другой стороны, жизнь бесконечна и безначальна. Как учит нас физика, энергия никуда не девается, поэтому в любом случае куда-то мы бы перетекли. Это не был бы конец света. Это был бы антракт.
Если оглянуться назад и заглянуть даже в недалёкое историческое прошлое, то каждое поколение, в меру своего развития, интеллектуальных возможностей и развития информационных технологий его времени, всегда ожидало конец света. Всегда находилось какое-то количество людей, которые говорили, что наступили последние дни. Просто каждый раз это происходит в каком-то новом качестве. Сейчас это имеет какие-то глобальные масштабы только потому, что мы живём в век Интернета. И то, о чём мы сейчас говорим, говорят где-нибудь на Филиппинах, в Новой Зеландии или пингвины в Антарктиде судачат.
Если до следующей цивилизации дойдёт хотя бы токката ре-минор Баха, или третья ария Далилы Сен-Санса, или что-то из Вагнера, а в самом лучшем случае это Моцарт и желательно весь, то я думаю, что это должно сказать очень многое. Мне кажется, что музыка — это какой-то универсальный и уникальный язык, который рано или поздно, при желании понять, понимать начинают.
Все эти разговоры, как привидение: все о нём говорят, но никто не видел. Я знаком с огромным количеством людей. Никто из них не готовится ни к бункерам, ни к «концам света», никуда в подвалы не залазит. Ни у кого нет абсолютно никакого психоза. Я скажу больше: у меня и у целого ряда моих знакомых есть уже планы на 22-е».
«Я, например, на это смотрю, как на эффект глобализации. Очень просто раскрутить какую-нибудь хрень. Это может быть чей-то прикол. Это может быть кучка студентов из Америки или из Боливии — сидят и прутся: «Ой, как мы весело придумали!». А если это серьёзно конец света, ну что мы уже сделаем, господи ты боже мой… Ну умрём все — и всё, и прекрасно. Всё равно мы все умрём.
Любому человеку скажи, что он завтра умрёт, он не сможет в это поверить. Будет очень тяжело смириться с этой мыслью. Об этом лучше не думать. Я живу себе и стараюсь быть счастливой. Мне кажется, это большее, что я могу сделать и для себя, и для всех вокруг меня.
Я в детстве очень хорошо себе представляла конец света. Мне снилось, что гигантская волна из-за дома выползает… И в разных модификациях мне этот сон снился достаточно долго. Я очень сильно переживала. И когда мне было лет 14, наверное, был у нас прорыв на Диканёвке. Шёл ливень стеной часов шесть, наверное, и я подумала, что это оно. Первый час я переживала, второй час я уже сильно переживала, на третий час я собрала все иконки со всей квартиры, закрылась в комнате и начала молиться. Молитв не знала. Просто начала говорить что-то вроде: «Боже, я ещё пожить хочу, мир такой прекрасный, посмотри, мы ещё можем что-то сделать, мы исправимся…». И когда закончился дождь, я была уверена, что я спасла мир от потопа.
Если бы пришёл ко мне майя — они крутые чуваки, могли, думаю, путешествовать во времени — и сказал: «Наташа, ты знаешь, я тут календарь составлял недавно, и вот к чему я пришёл…». Тогда бы я поверила. А так…
Ну хоть 500 тысяч раз прочтите мне это — учебник, Интернет, телевизор заведомо врут. Надо смотреть в себя и верить себе. У нас внутри есть все ответы на все вопросы. Там и Бог, и планеты, и вселенные. Всё внутри, а не снаружи».
«Если бы люди жили каждый день, думая о том, что всё может вот-вот закончиться, думаю, жизнь многих людей обрела бы смысл — и люди делали бы поменьше лишнего. Не знаю, может, когда-нибудь он и будет, но у меня есть ощущение, что я ещё тут поживу. У меня ещё много задач невыполненных. Хотелось бы просто не паниковать. Паника в любом случае — это совершенно лишнее. Источники, которым я доверяю, говорят, что всё будет в порядке.
Мы же здесь не зря, мы тут не просто так тусуемся. Есть большой смысл в том, что мы живём здесь. Можем делать очень много правильных и нужных вещей друг для друга, соответствовать своему предназначению, искать, совершенствоваться, расти, становиться лучше, учиться, воспитывать других, творить. Мир можно было бы превратить просто в сказку, если бы люди бережно и внимательно относились к тому, что вокруг. Мир меняется, и то, что люди портят экологию, — это факт. И это как раз не из разряда иллюзий.
Что оставить? Да откуда я знаю. Так далеко я не способен заглянуть. То, что есть вещи, актуальные всегда, это точно. Я стараюсь об этом петь в меру своего понимания и своих возможностей».
«Я вірю, що він буде, але не вірю, що це буде 21-го грудня. Мій скепсис базований на досвіді. Я дуже добре пам’ятаю середину 90-х, коли теж всі чекали кінця світу. Тоді було набагато більше підстав для його настання, ніж тепер. Я пам’ятаю настрої тоді в місті Харкові, вони були набагато апокаліптичніші, ніж тепер. Тому що сьогодні до цього ставляться, як до якогось флешмобу: дитячі сподівання пересидіти в бункері чи зібратися в якомусь місці — з шампанським зустріти. Ну максимум ставляться до цього, як до якогось сонячного затемнення. На всяк випадок запасаються консервами, але в принципі не ставляться до цього так, як тоді ставилися. Він тоді не настав.
Я в принципі не проти кінця світу. Люди, які цікавляться всілякими релігійними практиками, або самі є віруючими, розуміють, що на цьому все і базується: що рано чи пізно надійде кінець світу, буде якась подобизна страшного суду і ніби нам усім доведеться відповідати за всі свої вчинки і помисли. Мабуть, це й правильно. Але оце проектування якихось сакральних, суто теологічних речей на побутовий рівень — що треба купити макаронів і зачинитися в погребі, бо інакше буде капєц, — воно доволі кумедно звучить.
Мої батьки живуть на Луганщині. Там люди простіші, відкритіші, вони безпосередніше ставляться до таких речей, ніж мешканці мегаполісів. Там народ серйозно готується пересидіти в бункерах, у погребах, запасається макаронами, консервами. Вони думають, що це буде щось на зразок урагану Сенді: буде кінець світу, але такий, тимчасовий. На три дні буде кінець світу, а потім знову буде світ.
В будь якому разі залишилось так мало часу, що щось змінити просто нереально. І ми вирішили с друзями (группа «Собаки в космосе» — А.Б.) — 21-го влаштуємо концерт. Він в нас так і називається — «Замість кінця світу». Раптом десь бабахне і нас всіх накриє, зробимо людям на останок подарунок — і цей концерт робимо безкоштовним».
«Так он уже наступил. Ты посмотри, что делается. Вообще это понятие относительное. Конец света — это достояние крайне развитых обществ. Чем больше человек получает в жизни благ, тем больше он боится, что у него эти блага отнимут. А так конец света наступает ежедневно для миллиардов людей на Земле, которые живут за чертой бедности. И только мы — такие сытые, довольные, хорошо одетые, пользующиеся последними достижениями техники — боимся, что 21 декабря отключится свет и мы перестанем пользоваться этим всем.
Мне хотелось бы, чтобы Бог всё-таки появился, чтобы мы все очистились во всех смыслах этого слова. Потому что люди за период своего существования на Земле столько дерьма натворили, что нас уже давно пора и метеоритами, и потопами, и всем к чёртовой матери смыть.
Провёл бы этот день в простых удовольствиях. Встал бы пораньше, сделал бы зарядку, покупался бы в роднике, на котором я уже полтора месяца из-за этого проклятого темпоритма жизни не могу побывать и ленюсь, потому что темно и холодно. Встретился бы с самыми близкими людьми. В хорошую баню с самыми лучшими друзьями и подругами сходил бы. Помыться же надо напоследок. Перед концом света есть традиция ходить в баню».
«Мысль о смерти — она всегда где-то здесь. Иногда параноидальная, иногда нормальная, обычная.
Будет ли конец света? Думаю, что нет. Но нет, я не уверена. Мне кажется, если все ждут чего-то, то это обязательно не случится. Или случится в тот момент, когда никто не ожидает. Поэтому, раз все так много говорят об этом, я ставлю на то, что это не произойдёт.
Эта тема хорошо описана в книге «Дорога» Кормака Маккарти. Он прямо в точку попал. Идея в том, что случается техногенная катастрофа, и Апокалипсис настаёт не сразу, а в течение 10 лет, если я не ошибаюсь. И видно, как люди начинают опускаться, деградировать, до каких-то языческих поклонений доходят, начинают есть друг друга. И Апокалипсис не есть событие мгновенное. Если он будет, то сначала никто не будет замечать, а потом оно «выстрелит» в один прекрасный миг.
Думаю, мы ещё не на том уровне, не так много достигли, чтобы это прекратилось вдруг внезапно. Не до того уровня эволюционировали. Рано еще нашей цивилизации погибать. Надо ещё что-нибудь паршивенькое сделать — и тогда уже будет самое оно.
Помню, где-то в 1998 году последний раз говорили про астероид, который должен упасть. У меня как раз у мамы День рождения был в этот день. И мы, вместо того, чтобы праздновать, сидели ждали. И больше я эту ошибку не повторю. У нас весь двор собрался. У нас там раньше было такое дружное собрание, и вот все соседи, все собрались, и мы сидели перед домом и ждали в это назначенное время. И вроде никто специально это не делал, но как-то подсознательно оно на всех подействовало… Лучше ж быть вместе, когда что-то происходит, не одному сидеть где-то.
В последний день перед концом света я б не пошла на работу — это точно. (Смеётся) Как любой человек, я бы сделала что-то такое, чего не делала раньше или не смогла бы сделать. Конечно, это всегда сподвигает на какие-то действия необычные, естественно. Но было бы очень обидно. Я чувствую, что за один день не сделала бы всего, всех целей, которые перед собой поставила»…
«Свет — это создание разума человека. И так как я создал эту Вселенную, то, соответственно, не может она без моего ведома завершиться. Свет закончится с моей смертью. Это всё продукт нашего разума. Мы в этом мире живём и его изучаем. Нам нужно прежде всего познать свою мысль. И когда мы познаем, мы поймём, что всё, что мы видим, что мы ощущаем, — это наши мысли. Смотрели фильм «Матрица»? Вот это оно. Конца света не будет — я не планирую. Я единственное, что купил, — это ящик спичек. Ящик спичек — это самое главное. Если власти специально не задумали нам какой-нибудь сюрприз, то 21-го ничего не будет. Будет два варианта: либо мы проснёмся 22-го, либо не проснёмся. Я думаю, мы проснёмся.
Наводнения «вдруг» не может быть, оно «вдруг» не возникает. Если метеорит — в обозримом космосе он уже должен быть виден, если он летит на нас. Я занимался астрономией серьёзно, могу сказать, что угрозы для нас со стороны космоса, если она не озвучена сейчас, её не будет.
Другое дело, что нам везёт. Сколько мы уже пережили: новое тысячелетие, рубеж XX и XXI веков, конец света в 2000 году, компьютерный кризис, комета Галлея к нам «приезжала». И сейчас мы находимся на рубеже, обозначенном календарём майя, когда Пятое Солнце наступает. И всё это в течение одной нашей жизни с вами. Мы живём в потрясающую эпоху. Я вам даже больше скажу. С точки зрения физики и скорости света, раз мы сегодня видим звёзды на небе, то по крайней мере миллион лет мы ещё точно конца света не увидим.
Мы в сентябре месяце, 23-го числа, попали в аварию с Игорем (Диденко — А.Б.) вместе на трассе Харьков — Киев. Авария была такая, что машины больше нет, она превратилась в ничто. А на нас ни царапины. И вот эта ситуация очень сильно изменила взгляд. Я понял, что всё не так просто, как кажется. То есть, если стихия захочет тебя покрутить, ты можешь просто сидеть и наблюдать, что будет дальше. Вот мы сидели и смотрели, что будет дальше. Тормозить, рулить было бессмысленно — машина уже летела сама.
Вокруг меня практически все верят в конец света, готовятся. Друзья мои есть, которые кашу купили, пшено в смысле, картошку купили. Все как-то чего-то ждут 21-го числа. Я ничего не жду. Игорь, по-моему, тоже спокойно реагирует на это, без фанатизма. По моему мнению, не будет ничего. Мы спокойно проснёмся 22-го и порадуемся, что мы знаем про календарь майя.
Если бы точно знал, что конец света будет, я бы панике не поддался. Мне хочется так думать, что не поддался. Если бы был неминуем, я бы подготовился, конечно. Если неминуем и железно всё закончится, то что-то покупать бессмысленно, но всё равно купил бы ящик спичек. Обязательно ящик спичек. И пытался бы куда-нибудь уехать. Куда? В Австралию съездил бы ещё раз, посетил бы. Нашёл бы место там где-нибудь на вечернем закате, стал бы и сказал: «Ну что, это последний мой закат».
Фото автора.
