Что касается собственно долга. Его размеры диктуются текущей ситуацией и стоящими задачами.
117% от ВВП — именно такой должок был у США, когда Трумен-демократ сел в президентское кресло (нет, не на колесиках, а обычное) своего предшественника-демократа в 1945 году. Объяснение лежит на поверхности — после войны надо было развивать экономику, навёрстывать упущенное.
К окончанию президенства Трумена долг уже составлял 71% от ВВП.
Дважды республиканец Эйзенхауэр оставил Белый дом при долге 55% от ВВП.
Все последующие президенты оставляли за собой пониженный долг — что демократ Линдон Джонсон, что республиканцы Никсон/Форд, что один из худших президентов Америки, демократ Джим Картер.
В первый срок Рональда Рейгана долг тоже был снижен, но во второй стал повышаться. О чем это говорит? Только о том, что экономика развивалась быстрее, чем наступал дефицит денег. При демократе-центристе Клинтоне даже случился surplus...
Дело не в долге, как таковом, а в том, как развивается при этом экономика. «Золотая пора», то есть, начало 60-х, до сих пор вспоминается как блаженное время — рабочие места росли, как грибы, в семье был один работающий. Правда, не было изобретений передовой цивилизации вроде Welfare (государственная программа поддержки лиц, не имеющих других источников дохода — ред.), налоги не росли, сексуальное поведение лягушек не исследовали. Да и размер федерального правительства был с гулькин нос. Один работающий во времена Рейгана обеспечивал пенсии (social security income) для 16 человек, сегодня — для двоих. Поколение беби-бумеров только-только начинало трудовые карьеры, сегодня они массово уходят на пенсию... Думаю, картинка ясна.
Да, размер госдолга США повышали и республиканцы, и демократы. Но интереснее взглянуть на результаты голосования по этому вопросу в ретроспекции. Демократы в целом голосуют за повышение без контроля. Республиканцы всегда требуют ответственности и ответа на вопрос — «Из чего возвращать будем?»
«Наступила зима. Это случилось совершенно неожиданно» — так обычно оправдывает руководство проблемы с уборкой урожая, отоплением, либо транспортом.
Выступая за пару недель до 2 августа, Обама сказал следующее: «Повышение потолка долга — дело обычное. При каждом президенте такое происходило, это обычная практика. Я даже не думал, что в этот раз будут вставлять палки в колеса».
И это чистая правда. Эта процедура всегда проходила без столкновений.
Но всё же есть разница, и немалая.
В первый год президентства Билла Клинтона долг составлял $5.2 трлн., в последний — $5.6 трлн. Это за 8 лет.
Дабья (прозвище Джорджа Буша-мл. — ред.) принял Овальный кабинет с долгом $5.9 трлн, оставил его с долгом $8.2 трлн., (тоже за 8 лет).
Обаме достался долг $9 трлн., и за три года он увеличил его до $14 трлн. И хочет больше.
При Клинтоне каждый божий день должок возрастал на $1.6 млрд, При младшем Буше — на $2.2 млрд. А при Обаме — каждый день, как по часам, $4 млрд. Каждый день!
Разросшееся правительство должно содержать себя — создаются комитеты-подкомитеты-комиссии, плати деньги. Бюрократия выросла — правая рука не знает, что делает левая. Недавний отчет межпартийной сенатской комиссии показал, что ассигнования на различные программы дублируются на общую сумму от $400 до $600 млрд! Это отнюдь не предел — обещанная Obama-care (реформа системы здравоохранения — ред.) требует 14 тысяч новых бюрократов только лишь для обслуживания самой бюрократической машины. Не докторов, не койко-мест. Бюрократов.
Зима не наступила неожиданно — еще в прошлом году при обсуждении бюджета и до того вопрос о росте долга поднимался. При подписании различных программ президентом — его предупреждали. Но идеология такова: тратить больше, работать меньше.
В таких условиях только «кремлевский мечтатель» мог предполагать, что повышение потолка пройдет без шума и пыли.
Собственно, в том, что потолок расходов будет повышен, не сомневался никто, это было ясно с самого начала баталий. Проблема заключается не столько в том, чтобы сократить расходы (это, конечно, очень важно), сколько в том, чтобы обеспечить гарантии на будущее. Пока республиканцы этого добились, но это всего лишь небольшая передышка. Основные сражения еще впереди и крови будет немало.
Интересная деталь: когда демократы блокировали работу конгресса Висконсина, mainstream-media их хвалили и называли «борцами за народное дело». Когда же республиканцы стали насмерть при голосованиях о долге, те же media в один голос назвали их «террористами» (между тем, называть террористами тех, кто устраивает взрывы, кто взорвал ВТЦ, по мнению mainstream-media — нехорошо, несправедливо, нельзя).
Теперь либералы винят в кризисе «Tea Party», «чайную» фракцию в частности и республиканцев вообще. А ведь всё, чего они требовали — считать деньги в кошельке до того, как из этого кошелька бесконтрольно тратить.
Основная идея «борцов за народное щастье», как я написал выше, - «всё отнять и поделить», wealth redistribution. Идея не нова, это вековечная мечта всех народов.
Бюджет складывается из налогов, собираемых как с конкретных людей, так и с бизнесов — тривиально, знает каждый.
Но не каждый знает кое-какие интересные цифры.
Цифры не выдуманы ни мной, ни падкой до сенсаций прессой, они взяты из отчетов IRS — агентства по налогам.
Налог в США «прогрессивный», и вот результаты по индивидуальному подоходному налогу:
В 2008 году (данные 2010 года) 1% процент работающего населения заплатил 38% от всей суммы федерального подоходного налога, пополнив при этом ВВП на 20%. То есть, это наиболее состоятельная часть работающего населения.
Дальше — больше:
Зарабатывающие больше остальных налогоплательщики (а к таким IRS относит тех, кто зарабатывает в год более, чем $159 619) составляют 5% и они заплатили 58.7% от всей суммы федерального подоходного налога, и наработали на 34.7% национального дохода. То есть, 5% работающих платят налогов больше, чем остальные 95% .
Суть становится еще яснее, если прочесть следующее:
10% от тех, кто зарабатывает более $159 тыс, то есть, 0.1% налогоплательщиков, заплатили 18% от всего собранного подоходного налога.
Неубедительно? Тогда вот: половина всех работающих по стране — 46% — вообще не платит федеральный налог.
Должно быть совершенно ясно, что «богатенькие» зарабатывают национальный доход, оплачивают социальные расходы государства на «бедненьких», создают рабочие места и так далее.
Конечно, заплатит Уоррен Баффет на пару миллионов больше подоходного налога — он этого не заметит, отчего бы не обложить его еще большим?
Но фокус в том, что он находится далеко за пределами $159 тысяч, которые определяют «богатеньких», и которые платят больше, чем 95% всех остальных.
Поэтому взглянем на аналогичные цифры предыдущих лет.
В 2007 году тот же 1% работающих граждан США заплатил 40.4% от всего федерального подоходного налога, и пополнил национальный доход на 22%. В 2006 году еще больше.
А в 2009 году, по предварительным данным, эти цифры ниже, чем в 2008-м.
Отчего же так? Это очень просто — усиливается регуляция, повышаются налоги на бизнес. Мелкий и средний бизнес (помните? — только $159 тысяч в год) не выдерживает. Тот, кто нанимал 10 работников, стал нанимать семерых; тот, кто держал 5 работников — закрыл бизнес. Национальный доход упал, безработица увеличилась.
В начале президентства Обамы безработица составляла 4.5%, через три года — выше 9%, несмотря на триллионные вливания. Деньги израсходованы — результат отрицательный.
Откуда идет национальный доход? От продажи товаров. Кто покупает больше товаров? Богатые. Возрастают налоги — меньше покупают, национальный доход снижается. И статистика это наглядно демонстрирует.
Что делать, если денег в казне нет, и их не хватает на покрытие розданных обещаний? Правильно — занимать. См. главу первую.
Америка всегда отличалась от Европы своей экономикой и своим рынком. И налоги всегда были ниже, и доходы выше. Поэтому многие стремились сюда на работу — технические специалисты, научные работники. Количество изобретений, новейших разработок — на порядок превышает аналогичные цифры в Европе. Опять же, нобелевские лауреаты (не в области заслуг за укрепление мира, конечно).
Что же происходит в Европе? Совершенно аналогичная ситуация. Nanny state в каждом «продвинутом» государстве, огромные социальные выплаты, жесткие ограничения для бизнеса и так далее.
Одним словом, присутствует всё то, к чему стремятся наши левые либералы. И что же? Да всё то же: достаточно упомянуть Грецию, Испанию, Португалию, Исландию, примкнувшую к ним Италию. Денег нет, и не предвидится.
В мировой прессе много статей, восторженно оценивающих экономику Китая и пророчащих ему великое будущее в самое ближайшее время. Только почему-то мало кто упоминает, что в Китае нет ни гарантированных пенсий, ни социальных выплат, ни пособий по безработице. В Китае государство не оплачивает ни абортов, ни кормления грудью, там нет ни Medicaid (государственная программа медицинской помощи нуждающимся — ред.), ни Medicare (федеральная программа льготного медицинского страхования для лиц старше 65 лет и инвалидов, а также людей, проработавших определённое число лет на государственной службе — ред.). Китайское правительство болт забило на судьбу рыбок в Янцзы, оно не выплачивает грантов на исследование сексуального поведения лягушек, и не содержит 12 миллионов нелегалов, не платит за отопление малоимущим, не раздает мобильные телефоны с оплаченным временем пенсионерам. Китайские политики не тратят миллионы на выборные кампании, не добиваются стомиллионных грантов для своих провинций и никак не влияют на коллективные договоры с профсоюзами.
В худшие для экономики времена в Америке понижали налоги, в первую очередь на бизнес. Что всегда способствовало снижению безработицы и оживлению в производстве. Эта простая мысль и опыт предыдущих десятилетий никак не могут принять либералы во главе с Обамой. Это супротив их идеологии, это не вяжется с «борьбой за народное щастье», это супротив учения бородато-лысых основоположников. Поэтому у нас экономика не экономическая, как учил лично незабвенный Леонид Ильич, а идеологическая. Чистейшая политэкономия вместо просто экономики. И ежели её продолжать в том же духе, то к 2021 в мире не наберется столько денег, чтобы занять на прожекты «приведения человечества к счастью железной рукой».
Я поддерживаю и охрану окружающей среды, и права LGLB (сексуальных меньшинств), и вывод из Ирака, и закрытие, я готов голосовать за ограничение оружия… Но я никогда не буду голосовать за экстремизм в экономике.
Утешает только то, что Обаме осталось сидеть в президентском кресле чуть больше года. Хотя и за это время он успеет многое.
А Америка никуда не денется, несмотря на снижение рейтинга доверия и мрачные прогнозы болтунов. Процесс излечения от детской болезни левизны будет, возможно, тяжелым и не скорым. Но и сегодня, и завтра Америка останется сильнейшей экономикой мира, несмотря на Китай и Индию.
PS - если кому-то по прочтении материала показалось, что я ярый республиканец и на дух переношу демократов, то это заблуждение. Я беспартийный большевик. Таковым был, таковым останусь. Цвет штанов, которые по утрам надевает Президент, мне глубоко по барабану. Пусть хоть без штанов ходит. Я могу в чем-то соглашаться с демократами и не принимать что-то у республиканцев и наоборот. В одном я последователен — не люблю театр абсурда, и не люблю, когда на подобных катаклизмах пытаются заработать капитал политический. Политик политику рознь, даже однопартицу.
