Собственной персоной и с признанием, что своего первого визита он не помнит – злоупотреблял; Сергей Жадан водил его по городу и окружающее пространство в футуристических тонах слегка пошатывалось.
Сегодня Юрий Издрык респектабелен настолько, что его издает харьковский Клуб семейного досуга наряду с любовными романами и справочниками пчеловода. На вопрос, не боится ли писатель, что его рукопись неожиданно попадет на стол представителей комиссии по защите морали, как это было с книгой «Женщина его мечты», отвечает, что не боится, – на истории с Ульяненко КСД мог бы сделать бешенную рекламу, но почему-то упускает свой шанс. Обстановка клуба кажется Издрыку совершенно кафкианской в лучших советских традициях – об этом можно было бы написать отдельную книгу, и автор подумывает об этом. За отдельную плату.
В книжном магазине «Е», где проходила встреча с одним из родителей станиславского феномена, было много народу и большинство из присутствующих обнаружило знакомство с творчеством писателя, хотя, конечно, звучали из зала и вопросы вроде «расскажите немного о себе» – любопытным удалось узнать, например, кем работал автор во времена своей заводской молодости. Немало удивились участники встречи и тому факту, что Издрык читает по-русски, а любимыми писателями называет Пелевина и Набокова.
Замысел новой книги «Таке», презентованной харьковчанам, возник в ходе работы над проектом львовского социокультурного журнала «Просто небо»: известным писателям предлагали сфотографироваться в роли… бомжей. Журнал, который распространяется беспризорными, пытается снять негативное отношение к аббревиатуре «бомж», расшифровывая ее символическим слоганом «без ознак мистецького життя». Первым фото-бомжом был писатель Тарас Прохасько – и, казалось бы, его трудно перещеголять; следующим – Издрык. Фотография, помещенная на обложку книги «Таке», – именно из этой фотосессии.
Новая книжка, признается автор, писалась в атмосфере небывалого подъема и полного творческого оргазма: автор вставал в пять утра, писал рассказ, создавал иллюстрацию и вешал текст в своем «живом журнале». Слово «жж» в течении презентации прозвучало несчетное количество раз, так что даже возникла мысль, будто автор всерьез подсел на этот вид деятельности. Индифферентный к критике, Издрык, по собственному признанию, стал болезненно реагировать на замечания в ЖЖ, особенно после того, как знакомые женщины, узнав себя в героинях его новелл, стали писать возмущенные мейлы с вопросом, как он мог открыто описать их интимные переживания. Таких женщин, по утверждению Издрыка, было целых шесть – седьмая обнаружилась прямо на презентации, признавшись, что постоянно открывала книжку на одной и той же странице, где речь шла точно о ней и ее парне…
Бессменный редактор журнала «Четверг», который, вне сомнения, сыграл немаловажную роль в современном культурном процессе, Издрык сейчас отошел от дел, считая, что уже выполнил свою миссию. Тем не менее, он готов предоставить брэнд «Четверга» всем желающим поработать на благо украинской культуры. Присутствующих заботил также вопрос, куда пропал Любко Дереш – выходец из «Четверга», ответственность за которого, похоже, навсегда легла на Издрыка как крестного отца. Отец заверил, что Дереш жив, здоров и даже имеет достаточно средств для путешествий по миру и духовного просветления: «Он офигенный пацан, и мне безразлично, будет ли он дальше писателем».
Рассказывал Издрык и о собственном сыне, выпускнике Украинского католического университета, который в один прекрасный день появился дома с томиком Лавкрафта, сообщив: «Папа-мама, я сатанист!». Тогда как мама медленно сползла по стенке, папа спокойно заявил: «Наконец-то ты стал куда-то двигаться!» и в кухонной беседе доказал, что сатанизм в представлениях молодого поколения – это та же неожиданно осознанная нормальная религиозность. В целом я бы сказала, что Издрык на сегодня является одним из немногих религиозных писателей, идеально экуменичных и абсолютно всепонимающих.
Впрочем, была вещь, которая беспокоила меня в процессе чтения книги «Таке». Это – судьба тех «тяжелых» граждан, которые не принимают религии «жизнь по кайфу», проповедованной Издрыком и его персонажами. Пытаясь выяснить, каким будет их наказание в авторской эсхатологии, услышала, что, собственно, наказания-то и не будет – бытие после этой жизни будет существенно другим, но точно не связанным с раздачей по заслугам. А пока жизнь прекрасна – в ней есть чему радоваться каждый день, говорит Издрык: «Кто бы мог подумать, что после сорока в жизни будут какие-то новости и события? А вот они, есть, и жизнь офигенна!». Собственно, об этом и книга «Таке».
