Когда началась блокада Ленинграда – в 41-м, Марии Фетисовой не было и пятнадцати. В марте 42-го умерла мать, потом однажды не вернулся с работы отец. Мария и ее девятилетний брат остались одни.
Мария Фетисова, блокадница: Нам давали 125 грамм хлеба. Это хлеб был пополам с опилками, бумагой, там ничего хлебного почти не было. Бомбили Ленинград и стреляли страшно. Но больше всего били по Бодаевским складам. Склады эти горели. Это горела вся наша жизнь. Это не склады горели, это запас хлеба – жизнь ленинградцев.
Выжить в блокаду, вспоминает Мария Фетисова, помогли как раз сгоревшие склады. Кто-то сообразил, что в них хранились шоколад, масло, сахар, и все это должно было растаять и просочиться в землю. Детвора с санками потянулась к местам пожарищ.
Мария Фетисова, блокадница: Возьмем в рот эту землю. Она мерзлая, отогреем во рту, пососем – она сладкая или жирная и начинаем копать эту землю. А когда мы ехали… все знали, что мы везем эту землю. И столько протягивалось рук: «Деточка, дай пососать земельки…» Конечно, по дороге раздавали, но домой все равно довозили. Потом ее парили, там оказывалась или сладкая вода, или жирная. Или смешивали их и пили.
Сегодня в Харькове 230 блокадников. Из них 60 человек – инвалиды, 48 – совершенно одинокие люди. Живут в основном идеями созданного 13 лет назад областного общества блокадников. К праздникам принимают поздравления от местных властей и никогда от городского головы Санкт-Петербурга. Получают подарки и продуктовые наборы от спонсоров. Слушают рассказы российских блокадников, которые живут в полном достатке и мечтают, не найдется ли в Харькове такой спонсор, который организовал бы им поездку в Питер, чтобы проститься с городом детства и юности, с могилами родных и близких. У Марии Фетисовой на ленинградских кладбищах похоронены все родственники – 48 человек.
