Web Analytics

Четвёртый год войны: получаем статус переселенца

Украина противостоит российской агрессии не один месяц. И можно было бы рассчитывать, что к 2018-му году механизмы оформления документов людям, покинувшим свои дома из-за войны, уже «обкатаны» до мельчайших подробностей. Но за каждой выданной справкой временно перемещённого лица скрывается жизнь человека, разделённая на «до» и «после».

Тревожный Луганск моя семья оставила в мае 2014-го. Несколько лет я прожила в Харькове, затем переехала в Запорожье. Три года назад, напуганная длинными очередями, привязанностью к проверкам — до оформления отношений с государственными структурами дело не дошло. Запаслась терпением и в этот раз твёрдо решила, что осилю процедуру.

Перед дверями в Управление труда и социальной защиты населения Вознесеновского района Запорожья очереди не было. Только одна пожилая пара переоформляла пенсию по причине переезда из одного района города в другой. Долго ждать не пришлось. Предъявила специалисту паспорт, свидетельство о рождении ребёнка, и вот мне выдают заполненные бланки справок для проверки данных. Дочитываю до пункта, где содержатся сведения о зарегистрированном месте проживания, и понимаю, что указан адрес прописки.

«Изюминка» ситуации заключается в том, что для меня с 1998 года по 2014-й местом фактического проживания оставался Луганск, где я училась и осталась жить, а отметка в паспорте — Лисичанск, где я жила с родителями до переезда в областной центр. После сверки объясняю специалисту, что в справке указаны не соответствующие действительности факты.

— Извините, мы руководствуемся данными вашего паспорта, где указано место регистрации, — аргументировал сотрудник УТСЗН.

В ответ предлагаю посмотреть трудовую книжку с соответствующими записями о Луганске. Обратить внимание, что и в свидетельстве ребенка упоминается тот же город. Есть все основания утверждать, что на момент 2014-го года запись о регистрации была больше десяти лет как неактуальна. На все мои возражения специалист развёл рукам и дал понять, что не может ничем помочь.

Переселенец из оккупированного Антрацита в Луганской области Александр Поляков приехал в Кировоградскую область летом 2014-го с небольшим багажом.  

— Всё, что удалось вывезти — сумку и рюкзак, — рассказал мужчина, — в рюкзаке привёз свои инструменты, чтобы как-то заработать на жизнь. На тот момент у меня оставалось пару тысяч на банковской карточке. Понимал, что надолго этой суммы не хватит, поэтому обратился в соцзащиту.

Как в пособии, так и в справке переселенца Александру отказали. В 2012-м году он прописался в селе Кировоградской области — по семейным обстоятельствам. Но фактически жил в Антраците, до начала войны выезжал из города только, чтобы навестить на Кировоградщине больную мать. 

— В УТСЗН мне особо никто не объяснял, что делать, — вспоминает переселенец, — а я в свою очередь не был настойчив. Развернулся и пошёл. Отказали и мне уже потом было неудобно повторно обращаться.

То есть Александру не предложили предоставить доказательства его проживания. Никто не увидел тогда и запись в трудовой книжке, поставленную в антрацитовском центре занятости, где на начало боевых действий мужчина стоял на учёте.

С моей историей вышло иначе.

— Пишите заявление, к нему прикрепите копии всех документов, — объяснила начальник УТСЗН Запорожского горсовета Вознесеновского района Юлия Трофимова, — мы рассмотрим ваше обращение. Если самостоятельно не сможем принять решение, отправим запрос в департамент.

Руководитель рассказала, что им нужны веские основания для присвоения статуса ВПЛ с указанием Луганска мне и ребёнку. Как выяснилось, сотрудники СБУ посчитали неубедительными данные о некоторых переселенцах, и теперь служащим УТСЗН свою невиновность приходится отстаивать в суде.

— Проверки правоохранителей действительно повлияли на то, что здесь осторожничают, — подтвердила советник Минсоцполитики по вопросам ВПЛ в Запорожской области Анастасия Перепелица. — Они берут на себя ответственность не только за выдачу справок, но и за назначение финансовой помощи переселенцам, а это бюджетные средства.

С началом войны законодательство позволяло получить выплаты всем, кто переместился из Луганской и Донецкой областей, объясняет Анастасия Перепелица. Однако с июня 2017 года подход в выплате адресной помощи изменился. Сегодня на помощь могут претендовать те ВПЛ, которые переместились из городов и сёл, расположенных на неподконтрольной территории или линии разграничения. Соответствующий перечень населённых пунктов утверждён Кабинетом Министров в 2015 году. Размер государственной поддержки для работающих переселенцев не менялся с 2014-го года и составляет 442 гривны, трудовая занятость очень важна для получения этой выплаты, в противном случае её аннулируют без возможности возобновления. По справкам временно перемещённых лиц на детей выплачивают 884 гривны.

После принятых на законодательном уровне уточнений, многим перемещённым лицам отменили выплаты, объяснила советник, при прекращении выплат сотрудники УТСЗН стали отталкиваться от места перемещения, которое не всегда совпадает с местом регистрации.

Среди тех, кому отменили выплаты из-за прописки оказалась Оксана Малышева вместе дочерью — для детей автоматически местом регистрации является адрес родителей.

— В моём паспорте стоит регистрация Бахмутского района Донецкой области, — рассказывает женщина, — но задолго до войны я вышла замуж и переехала в Куйбышевский район Донецка. Работала здесь же в местной школе. Подтвердить именно факт проживания для нас теперь сложно, потому что документы наши сгорели вместе с квартирой.

Переселенка рассказала, что их пятиэтажка соседствует с Донецким аэропортом, и попала под обстрел ещё осенью 2014-го. По этой причине ни документы, ни вещи семья вывезти не смогла.

— Тяжело морально собирать и доказывать по сути факты своего существования, — говорит Оксана, — службам легче отказать и поставить точку в моём деле. Пока не берут во внимание то, что налоги платили в Донецке.

Оксана не настроена сдаваться. Вместе с юристами она готовит заявление в УТСЗН.

Советник Минсоцполитики Анастасия Перепелица уточняет:

— Особенность последней ситуации заключается в том, что три года в справке ВПЛ стоял адрес регистрации. При массовом оформлении никто тогда не обращал внимания на заявления людей о том, что отметка в паспорте не отражает место действительного проживания. И теперь сотрудники УТСЗН при повторном обращении ВПЛ вменяют им недостоверность предоставленных данных и не торопятся вносить изменения.

Я обратилась для получения статуса ВПЛ впервые, поэтому стала настаивать на отражении именно фактических сведений обо мне и ребёнке. Подготовить заявление в УТСЗН помог юрист запорожского офиса БФ «Право на захист» Сергей Щеголь. Он объяснил, что нужно максимум доказательств.

— Закон Украины «О правах внутренне перемещённых лиц» чётко говорит о том, что основанием для взятия на учёт ВПЛ является проживание на территории, где возникли обстоятельства определённые данным Законом, — констатировал Сергей.

По его словам, на законодательном уровне утверждён целый список документов, которые доказывают факт проживания человека: трудовая книжка, медкарточка, документы из школы, садика с соответствующими отметками, вплоть до фото- и видеодоказательств.

На моё заявление с копиями документов сотрудники УТСЗН, ссылаясь на ответ департамента соцзащиты населения Запорожской облгосадминистрации, ответили положительно. Теперь в справках указан город Луганск.

Но на этом наша история не заканчивается: оформление выплат на ребёнка ещё предстоит. 

Фото на главной: Паша Пахоменко

Читайте другие материалы проекта Переселенцы.Live.