Бывший губернатор Харьковской области дал первую пресс-конференцию в Харькове. О предателях и друзьях, о «земельных делах» и вкладах банка «Базис», о прошлом и будущем. Из первых уст.
Глава Харьковской областной организации ВО «Батькивщина» Арсен Аваков провёл за границей 444 дня. Во вторник, 11 декабря, он вернулся в Украину в статусе народного депутата Верховной Рады Украины VII созыва. В субботу, 15 декабря, Аваков приехал в Харьков, чтобы встретиться с друзьями, соратниками и журналистами. Начал с последних.
Говорили около часа. Вопросы ожидаемые. Ответы откровенные. Тезисно о главном.
О Верховной Раде
Плюс в том, что все три оппозиционные фракции — «Батькивщина», «УДАР» и «Свобода», — несмотря на тактические и иные разногласия, сумели договориться о совместных действиях и во всех принципиальных вопросах вели себя достаточно согласованно. И договорились и впредь так себя вести. Я думаю, что сформированное большинство в Верховной Раде почувствовало реальную силу оппозиционных фракций. Я думаю, что через всё это некрасивое, драки, столкновения, мы должны прийти к красивому. Баланс интеллекта и уверенности, силы, дал нашим оппонентам понять, что так, как было раньше, уже не будет.
В начале недели наша фракция презентует набор законопроектов. Первостепенный вопрос — это статус политических заключённых. Конечно же, мы будем требовать свободы для Юлии Тимошенко и для Юрия Луценко. Второе — будем продолжать форсировать ввод сенсорной кнопки голосования. То есть системы «Рада-3». Потому что персональное голосование даст возможность заставить каждого депутата быть депутатом, а не проводником воли вождя. И, конечно же, мы в ближайшие дни будем настаивать на коррекции закона по референдуму и изменению бюджета 2013 года. Который был принят так поспешно и с камуфляжными пятнами «Беркута».
О Юлии Тимошенко
Есть два тезиса. Один — пока этот режим будет в том виде, в котором он есть, Юля будет сидеть в тюрьме. Есть и второй тезис: давление международной общественности и украинского общества будет таким, что власть не сможет больше держать её в тюрьме. Какой из них победит? Это всё разговоры у таёжного костра. Есть у меня собственный тезис: не ищите логику там, где её нет. Так говорил Генрих Алтунян. Как бы мы ни рассуждали, это настолько у Виктора Фёдоровича самостоятельно принятое решение, что логика здесь не поможет.
В ближайшее время мы будем вносить законопроекты в попытке найти решение. Но перспектива этого при том большинстве в Верховной Раде, которое сейчас есть, конечно же, невысока. Поэтому тут нужна суперпозиция всех сил. И зарубежная, и внутри страны, и внутри парламента. Вот тогда будет что-то меняться.
Об Андрее Руденко (и других харьковчанах, вышедших из ВО «Батькивщина»)
Правда в том, что Андрей Руденко давно не занимается партийной работой. Если он решил изменить статус, то в этом для меня нет ничего неожиданного. Без сомнения, сейчас будут приниматься решения об изменениях в руководстве фракции «ВО «Батькивщина» в горсовете. И мы несколько изменим структуру фракции в городе и в области для того, чтобы укрепиться.
Не ждите что я сейчас назову какие-то фамилии. Я этого делать не буду из уважения к коллегам. Мы сначала должны провести консультации. Договоримся о процедуре и определимся. Когда? Ну, не будем торопиться до нового года.
И я не стану суровым судьёй для человека, который некорректно поступил с «Батькивщиной» и товарищами. Пусть судьёй ему станет совесть его и позиция в обществе.
Об Александре Мотылевском (бывшем председателе правления АО «Инвестор», который покончил с собой)
Здесь я усматриваю больше провокаций на человеческой трагедии, чем содержания в ситуации. У меня по сути этого инцидента есть целый ряд вопросов. Это вряд ли стоит пока обсуждать публично, но полагаю, что в этой трагедии не всё так просто. Без сомнения, этот вопрос я не оставлю. Буду в этом разбираться. Никаких повесток или приглашений от правоохранителей по этому делу я не получал. И если получу, выслушаю внимательно. Потом приму решение.
О медиахолдинге («АТН», «А/ТВК» и «Фора»)
По всем направлениям мы продолжаем судебные процессы. И мы их не остановим. Мы имеем ясное понимание, что рано или поздно это закончится справедливо. Рано — это когда суды перестанут испытывать административное воздействие. Поздно — это когда сменится эта система власти.
Мы намерены оставаться во всех секторах медиапространства, так, как было раньше. Есть проблемы финансового характера. Ведь медиа у нас финансируются за счёт других видов бизнеса. А так как других видов бизнеса у меня не осталось, то возникают переходные сложности. Но я думаю, мы это должны решить очень скоро.
О «земельных делах» (дела о незаконном отчуждении земли)
Что касается двух земельных дел, по которым под стражей находятся сейчас Андрей Перееденко и другие — это такие же надуманные искусственные дела, которые простой, непредвзятой логикой разваливаются. Вопрос лишь в том, хотят ли слушать аргументы.
Я приложу все усилия и все полномочия для того, чтобы эти люди не подвергались неправомерным санкциям.
Что касается Геннадия Гаевого (вице-президента акционерного общества «Инвестор» — ред.), то не подвергается санкциям. Он находится под защитой итальянского правосудия. В случае с Гаевым хватило 48 часов, чтобы итальянская Фемида приняла решение о том, что нет никаких оснований ограничить его свободу.
О банке «Базис» («Акционерный коммерческий банк «Базис»)
Возможно, грубовато, по свежим следам, но я опубликовал всё, что касается банка, у себя на Facebook: как образовывалась искусственная проблема банка, где реально застряли деньги и в какой ситуации он находится. На момент прекращения лицензии активы банка полностью покрывали его обязательства.
Я в некотором смысле достаточно спокоен, потому что большинство из людей получили возврат средств. За счёт фонда гарантирования вкладов, где «Базис» был зарегистрирован и куда вносил взносы.
Банк ликвидирован. Но я надеюсь, что я смогу посмотреть на варианты возрождения. Я попытаюсь вернуть всё то, что незаконно отобрано у АО «Инвестор».
Об эмоциях
Никому не желаю прожить такой год, как я прожил. Даже в такой комфортной и красивой стране, как Италия. И наибольшей для меня проблемой были не мои сложности, а сложности людей, которые находились здесь. Под давлением и в сложных обстоятельствах. Вот это была моя величайшая проблема.
В качестве резюме:
Моё спокойствие зиждется на правовой позиции. Все спрашивали: «Вас будут арестовывать в аэропорту?». А за что — возникает главный вопрос?! Возникает ответ — для того, чтобы доставить в суд на допрос. Когда в Италии слушался процесс о моей экстрадиции, судья докапывалась: «А за что же всё-таки стоит санкция ареста?». И когда выяснилось, что санкция ареста стоит потому, что меня ни разу не допросили — это вызвало у неё мягкое недопонимание ситуации…
Так вот. Я вернулся. Есть презумпция невиновности, есть позиция моих адвокатов. И теперь благодаря моей неприкосновенности я имею возможность эту ситуацию решать спокойно. Не в режиме прессинга, а в режиме нормальных аргументов. Думаю, что в рамках такой спокойной работы мы сможем убедить прокуратуру в том, что здесь вопросов нет.
