- Расскажите о новой книге. Что это - роман, повесть, сборник эссе?
- Я бы сказал, что это будет энциклопедия, но, разумеется, в таком немного пародийном смысле энциклопедия. В этой книжке будет собрано 111 историй, 111 текстов. Один текст - один город. То есть, можно сказать, что герои этой книжки – города, о которых я пишу. И они в алфавитном порядке, в этом смысле это может напоминать если не энциклопедию, то какой-то такой словарик.
- То, что Вы писали для «Зеркала недели» о Франике, о Риме, о других городах, войдет туда или нет?
- Сейчас, когда я над книжкою сижу, в некоторых случаях я что-то использую из тех заметок, но все равно, даже если беру какую-то за основу, то стараюсь ее очень существенно переписать.
- А где лучше работать? Дома или на выезде?
- Дома хорошо. Дома хорошо потому, что я страшно люблю это место, свою комнату, в которой я работаю, но дома не получается настолько хорошо организовать свое время. Дома мне бы не удалось написать ни одной большой книжки – большой по объему. Для того, чтобы писать большие по объему вещи – какой-то роман или энциклопедию какую-то, как сейчас, – желательно уезжать. Сменить место и знать, что сейчас ты приехал, скажем, в Берлин и у тебя есть десять месяцев, поэтому нужно начинать завтра это писать. А дома всегда найдется какая-то отговорка, чтобы не начать писать сегодня и не начать писать завтра, можно послезавтра. То есть дома нет этого четкого момента: вот старт. Стартовал и нужно двигаться дальше.
- Вам больше нравится писать в Украине или за границей?
- Пишется лучше там, за границей, если говорить именно об этой возможности лучше организовать свое время. Потом гораздо меньше людей мне звонит. Гораздо меньше всяких моментов, которые отвлекают, поэтому просто продуктивнее я могу работать за границей.
- А как Вы работаете? Это идет волнами или по расписанию: сегодня одну главу, завтра – вторую, послезавтра – третью?
- Начинается все с того, что оно идет волнами, а потом ты просто входишь в то самое время, в котором твой роман развивается, то есть ты уже не можешь на следующий день не писать следующий раздел, потому что ты уже просто живешь этим.
- Вы пишете, Вы читаете свои произведения и даже записываете их под музыку. А не было желания попробовать себя в качестве актера?
- Желание, если честно, иногда появляется, но до реализации никогда не доходило. Не доходило даже до каких-то таких реальных приглашений или предложений. Несколько раз доводилось вместе с настоящими актерами со сцены выступать в собственном спектакле. Это несколько раз было, да. Это был спектакль по мотивам «Перверзии». Он назывался «Нелегал орфейский». И там возникала такая ситуация, когда будто бы сам автор выходит и обращается к публике с монологом, и я несколько раз делал это. Это был международный проект, общая работа трех театров над одним спектаклем - немецкий один театр, один театр итальянский с Сицилии и Киевский молодой театр. И потому актеры говорили на разных языках, и показывали мы его также в этих трех странах, и мне с этим монологом приходилось на разных языках обращаться. Хуже всего было с итальянским, потому что я им не владею. Ну, невозможно выучить на память что-то, если ты просто не знаешь этих слов, поэтому специально придумали такую как бы трибуну, с которой я просто читал это. Вот прочитать я научился этот текст. И таким образом мы это решили. Но это тоже тяжело назвать ролью, это просто такое вкрапление, когда сам автор вышел что-то сказать.
-А что для Вас комфортные условия для работы? Необходимый минимум?
- Необходимый минимум заключается, прежде всего в том, чтобы из окна был какой-то такой вид, на котором можно надолго останавливать взгляд, чтобы было максимально удобно с компьютером, потому что я пишу сразу на компьютере, и чтобы не нужно было раз за разом как-то прерываться, отходить куда-то. То есть мне нужно знать: так, сегодня такой-то день, мне никуда не надо выходить, у меня нет никаких встреч и так далее – сейчас я сажусь и могу не думать о том, когда нужно закончить писать, на 7-8 часов где-то можно себе растянуть это удовольствие.
- Допинги нужны?
- Перед писанием – нет. Нет. Потому что если Вы имеете в виду алкоголь или курение, я перестал курить...
- Алкоголь, сигареты, кофе...
- Кофе - да. Кофе утром, конечно, само собой. Нужно просто чтобы мозг чуть быстрее проснулся, нужен кофе.
- Ну, такого, чтобы, как Бальзак, пить кофе литрами, такого нет?
- Нет :). Ну, Бальзак, он, когда писал, гораздо больше энергии в физическом смысле тратил. Даже сам процесс - этим гусиным пером водить по бумаге, - это уже гораздо больше требовало отдачи.
- Музыка какая-то нужна?
- Музыка – обязательно, да. Лучшее, то, что я сейчас чаще всего слушаю, это американская радиостанция, она называется Radio Paradise, я ее нашел в Интернете. У нее преимущественно такой альтернативный рок, это то, что меня сейчас больше всего интересует. Она работает 24 часа в сутки, то есть это тоже такая определенная безлимитность, так же, как и в процессе написания. Я в этой радиостанции уверен, что все, что у них есть в ротации, все мне нравится, то есть мне не нужно будет их выключать, искать что-то другое. Их можно запустить и так работать вместе с ними.
- Интернет нужен, когда Вы работаете?
- Да, нужен. В частности сейчас, когда о городах я пишу, это просто суровая необходимость. Все на свете, что мне нужно, я сейчас «прогугливаю». Главным образом, это карты городов. То есть когда я пишу, вот, я был там и там, а это было 13 лет назад или 12, и я действительно не помню, как в Риме или в Харькове это место называлось, но мне нужно об этом сейчас написать, что я шел по такой-то улице, сейчас в этом во всем мне Интернет помогает. Мне не нужно в библиотеке это искать. Просто через несколько минут у меня есть карта города с деталями, и я уже ищу то, что мне нужно.
- Как отбираете города, о которых будете писать?
- Исключительно биографично. Если чувствую, что у меня сюжет складывается с этим городом, там есть о чем сказать. Ведь есть города, где я бывал, но сказать о них ничего, и таких тоже много.
- С Харьковом сюжет складывается?
- Конечно, да. Да. Я еще не написал, я стараюсь все-таки двигаться по алфавиту, но, безусловно, он будет.
- А какие-то украинские города уже описывали?
- Ну, вот Киев сейчас. Не могу никак остановиться, закончить. Следующим таким большим, условно говоря, таким блокбастером, конечно, будет Львов. Ну и где-то там сейчас приближаюсь к Одессе. А еще будут маленькие местечки, мне интересно на контрасте. Например, у меня будет часть о Золотом Потоке. Золотой Поток сегодня - это село в Тернопольськой области, где случайно наткнулись на руины уникального замка. Сегодня это село, а в шестнадцатом столетии это был очень важный город, в котором было Магдебургское право и всякое такое. Мне интересно, чтобы в этой книжке о городах было это, чтобы там под одной обложкой были и Нью-Йорк, и Москва, и Берлин, но в то же время и такой вот Золотой Поток, сегодняшнее село в Тернопольской области.
- Вы вообще человек увлекающийся?
- Надеюсь, что да. Иначе нет шансов создать что-нибудь путное. Творчество и способность увлекаться связаны. Банально так говорить, но это правда, так должно быть.
- Вы влюбляетесь в города?
- Конечно, да
- И последняя Ваша любовь?
- Сейчас надо подумать, чтобы честно сказать… Ну вот, последним его тяжело назвать, но… Я вернулся в Берлин на 10 месяцев, потому что там до того год прожил, и мне как-то показалось мало, я не хочу так попрощаться навсегда. И вот сейчас я воспользовался приглашением на еще одну стипендию через несколько лет. Сейчас я там, и я вижу, что снова еще не исчерпал себя, потому что такой очень многогранный, многоаспектный город. Даже в том смысле, что с формальной стороны, если мы смотрим на его топонимику, названия улиц, площадей, - это один из редких случаев, когда в одном городе уживаются параллельно династия Гогенцолернов, Бисмарк, какой-то там кайзер и – в то же время - Карл Маркс, Роза Люксембург, Карл Либкнехт. Названия, скажем так, исторических врагов сегодня одинаково легализированы в едином городском организме. И это довольно символично для Берлина, не только исходя из того как бы понятного деления, что Западный и Восточный Берлины так и остались на самом деле, и то, что стена повалена – это так себе. Но этот город и до стены имел это деление, как оказалось – я этого не знал – но и в девятнадцатом веке говорили: тот живет в Восточном Берлине, а этот – в Западном. Западный был благополучным, богатым, буржуазным, а Восточный – пролетарским. Говорят, это вообще определялось направлением ветра: просто заводы и фабрики ставили в восточной части, и, соответственно, западная, благополучная часть не страдала от смога, от дыма этого. Меня это поразило. Я думал, что все это деление, это фактически политическое деление, как результат Второй мировой войны, когда союзники поделили с Советским Союзом сферы влияния. На самом деле, оно извечное, сколько существует Берлин, столько и это деление.
- В прошлом году Вы стали дедушкой. Скажите, у Вас не возникало мысли начать писать сказки для Варвары или желания рассказывать ей сказки, свои?
- Нет, не было, потому что все уже так сделали. Я не хочу банальным быть, это очень типичный случай, когда писатель, вроде такой взрослый, серьезный, но именно под влиянием внуков начинает писать для детей. Нет, не появлялось. Дело в том, что для детей нужно писать лучше, чем для взрослых.
- Останетесь писателем для взрослых?
- Да, меньше ответственность все-таки.
Смотрите фоторепортаж.
