Живут родители Наны Рапавы в селе Урта, это Зугдидский район в западной Грузии. Она рассказывает, что ее родину начали бомбить одной из первых.
Боевые действия
Нана Рапава, очевидец военных действий в Грузии: «9-го, рано утром, уже начали бомбить, где-то полчаса. В начале они бомбили Сенаки, это рядом с Зугдиди. А потом мою деревню. Там, оказывается, была база военная, но я, честно говоря, об этом не знала. Я просто приезжаю раз в два года».
«Полчаса летали по два самолета. Летали они без всяких препятствий. Очень низко. Абсолютно ничего не боясь. Я так понимаю, что когда бомбили Тбилиси, у них хоть были установки какие-то. А тут, на западной - вообще ничего. Они прилетают, как хотели и улетали, как хотели. Население не чувствовало никакой защиты», - рассказывает она.
Кроме военной базы, никаких серьезных разрушений не было, как и жертв, говорит Нана. Знает только об одном раненном. Ему быстро оказали медицинскую помощь, потому что скорые сразу же направляли в места бомбежек, вспоминает женщина.
После Урты, начали бомбить Анакию, это приморский город.
Нана Рапава, очевидец военных действий в Грузии: «Была очень большая паника 10 числа, когда сказали, что уже абхазцы идут. Реально получилось, что шли не абхазцы, а русские миротворцы, как они называются «голубые каски». 200 танков где-то, много пехоты было, люди испугались. Шел слух, что идут абхазцы и чеченцы. Почему-то был такой слух. Люди начали куда-то убегать. Все сажали детей в машину, и убегали, кто куда…»
«…Ночью. Грохот был жуткий. Они (русские миротворцы – ред.) ехали в сторону Тбилиси и расставляли посты по дороге. Потом они до гор доезжали, а дальше…я не знаю. Я уже вернулась в Харьков», - рассказывает она.
На войне как на войне
Как только начались военные действия в Грузии, вспоминает Нана Рапава, жителей по телевидению предупредили, чтобы они уезжали самостоятельно: всеобщей эвакуации не объявляли.
Нана Рапава, очевидец военных действий в Грузии: «Реально сидим, ждем, это, когда 9-го числа сообщили, что абхазцы наступают в сторону Зугдиди… Спасайтесь кто может, что называется. И все убегали, кто куда. А машины уезжают то сюда, то туда (показывает в разные стороны). Кто сюда убегает, кто туда убегает. Никто не знает, куда лучше уходить. Машины едут битком набитые - в основном, дети и молодые девушки. Старики даже не пытались уехать, никто не оставлял свои дома. Только молодежь».
Нана Рапава решила не уезжать: во-первых, не знала, куда, во-вторых, покинуть землю и дом отказывались родители.
«Мы оставались дома. Я видела, что люди убегали. Но я не видела, куда бежать. Единственное – в Турцию. Но мои родители не захотели ехать. А со мной были в это время еще и маленькие племянники. Мы остались. Но молодежь, в основном,… никто не оставался. Улицы были пустые. Кто-то убегал в Батуми, хотя это порт, его тоже бомбили», - говорит женщина. - Ну а куда они пойдут, куда людям идти? Когда еще раньше грузины убегали из Абхазии, они знали, что им надо идти в Грузию, а куда грузины пойдут? Никуда ж не убежишь…»
Почти три дня, пока Нана Рапава с дочерью не уехали в Харьков, не спали из-за бомбежек. Вспоминает: любой шум мог предвещать новую партию обстрелов, но днем люди даже не пытались прятаться в подвалах и погребах.
- Было, конечно, очень страшно. Самолеты очень низко летали, почему-то. Прямо окна звенели в домах. Люди были в панике. Никто не прятался, все стояли на улице, смотрели на это. А мы же не знаем, куда упадет. Мы стоим. Самолеты летают над головой. И ууу – по четыре бомбы. Очень страшно.
- И вы все равно продолжали стоять на улице?
- Да, стояли. Никто не убегал, никто не прятался. Просто стояли, смотрели. Люди, конечно, были в шоке. Кто-то плакал, кто-то в истерике был.
Она рассказывает, что на отдых взяла фотоаппарат, но ни разу им не воспользовалась.
«Можно было снимать много чего интересного. Если не боятся… А от этого шока ничего не помнишь. Когда видишь: вот, над головой кружит самолет, возьми и сними – но из-за шока все стоим, замерли», - признается она.
«Переживали очень за детей, потому что начали мобилизацию резервистов. А резервисты… они еще когда проходили армию, хоть что-то видели. А когда детей стали 17-18 летних призывать, конечно, у людей была паника. Никто не хотел своих детей отправлять. Они же вообще автомат в руках не держали. У моей сестры призвали сына, моего племянника. 18 лет. Мама моя начала очень сильно переживать. Все-таки внук! Ведь у нее только дочери и внучки остались. У нее давление поднялось. Было очень страшно. Очень напряженная обстановка», - рассказывает Нана.
Война рождает новые виды дефицита, грустно улыбается грузинка: с продовольствием проблем в селе не было, зато телефонные карточки были на вес золота.
Нана Рапава, очевидец военных действий в Грузии: «Хлеб был, ничего не могу сказать. Муку стали все покупать, мол, потом не будет. Быстро в цене она подорожала. Бензин подорожал тоже. И очень большим дефицитом стали карточки телефонные. Это было что-то! Без хлеба можно было жить, а без карточек – нет! Потому что у всех дети были на войне. В основном, вся молодежь ушла на контракт. У нас же нет работы, не было ничего. Платили им неплохо. И дети пошли. И когда началась война, сразу начали на контракт идти. И кругом родители, звонят, узнают, где их дети находятся. Эти звонки и карточки телефонные - это была такая проблема! Остального: хлеба, сахара - всего хватало. Не голодали. Хотя и магазины не работали, но в деревнях же у них все свое. Месяца три можно продержаться, это потом будет сложно…»
Вернуться домой
Позвонить в украинское консульство, чтобы вернуться в Харьков, догадалась не сразу, признается Нана Рапава: «Я позвонила, конечно, не ожидала: там такая организация, просто молодцы! Консул в Западной Грузии, как я поняла, организовал все очень хорошо».
Она говорит, что консульство организовало рейс из Грузии в Украину по поручению главы государства. Самолет до Киева был рассчитан на 120 пассажиров, а желающих оказалось 156. Поэтому пришлось отправить еще один.
Нана Рапава, очевидец военных действий в Грузии: «Сначала многим отказали, потом когда сообщили, что будет еще один рейс, то желающие начали обзванивать родственников и знакомых. Были те, которых обещали перевезти паромом в Одессу, паром стоял, ждал в Поти. А так вообще не было никаких рейсов. И Батуми был закрыт, и Тбилиси».
Воспользоваться бесплатным рейсом могли только украинцы, граждан других государств не брали на борт даже за деньги.
«Там были одни граждане Украины, были пару человек, которые тоже просили: мы тоже поедем, мы заплатим вам, вы – бесплатно, а мы заплатим. Даже такое было предложение, но отказывали, брали только граждан Украины. Потому что были и граждане Грузии, которые тоже хотели оттуда куда-нибудь уехать, но никого не брали. А такого – чтобы бесплатный самолет из России – такого тоже не было. Именно граждане России убегали в Турцию, а потом из Стамбула самолетом в Москву», - говорит женщина.
«Люди не могли никуда скрыться. У меня билет был на 27 августа, но я реально испугалась. Может быть, со мной там ничего бы и не случилось. Но просто стало страшно. Неизвестно, что дальше будет. У меня хоть и взрослая дочь. Но знаете как: за взрослых еще страшнее…».
Сейчас село бомбить перестали, рассказывает Нана Рапава. «Связь с родителями есть. Звоню: пока ничего, тихо. Перестали бомбить. Но сестра говорила, что взрываются еще бомбы, которые не взорвались сразу после того, как их сбрасывали самолеты. Местами остались и взрываются через время. Говорит: мы сидим, а тут: «бабах!», а самолета нет. Получается, еще остались. На нашу деревню сбросили 30 бомб».
Читайте интервью с осетином Тамерланом Бестаевым о событиях в Южной Осетии "Грузино-осетинская война - повод для эмиграции из Украины?"
